Отправлено Точка опоры 26 ноября 2004 г. 16:14 В ответ на: За ради разрядки ! отправлено Политикосов западных мочить в сортире! 26 ноября 2004 г. 14:47

ЛЮБОВЬ С ГЕОГРАФИЕЙ

По Тверской шла Черноголовка, а навстречу ей Дмитров. Черноголовка была вся, как говорится, из себя - в импортных Холщевинах с Яхромою. На Ошейкино у нее было Ожерелье, на Щекино - Румянцево, на Головино - Кокошкино, а в глазах: Томилино: И вообще вся она была как Ядрошино:
- Какая же она Хорошевская! - подумал Дмитров и начал делать к ней Подлипки.
- Вы знаете мне так Одинцово, - раводил он Сетунь, - такая на сердце Нудоль. А вот как увидел вас, так на душе - Отрадное...
- Ах оставте вы свое Лебзино! - сурово сказала Черноголовка. - Не вводите меня в Красково.
- Радонеж мой! - сказал Дмитров, - Солнце мое! Не будьте ко мне столь Суханово. Смените Строгино на Милославское. Мы же оба с вами как Молоди, - добавил он, бросая Похотино на ее Раменье.
- Луч вы мой, Рузочка и Ромашкино ненаглядные, - продолжал Дмитров поглаживая свое Усово, - у меня есть Мневники сделать нам с вами Ступино на Луговую или в Серебрянный бор.
- Какой он, однако, Реутов, - подумала Черноголовка, но согласилась. У
женщин, как известно, на этот счет свое Рассудово.
Дмитров полез в Корманово, тряхнул Мошниным и без всякого Расторгуева, не жалея Рублева с Полушкиным, купил Орехово, Виноградово, Каширу и целое Ковригино-Пирогово. Прихватил и Рыбное с Хлебниковым. Ну и, разумеется, Черничную с Фруктовой, как говорится, врагам на Завидово.
По дороге завел Речицы про Люберцы, но не Нахабино, а так,Востряково, в пределах Чертаново, что на Черноголовку напала Ржевская во все Черусти, до Хрипани.
Совершили Сходню в Озерах и Усад на Серебрянных Прудах. Разделись
до Голицино и занимались: Купавной с Мытищами и Загорянкой с Полежаевской. Затем он сделал ей Манихино в Березки и Зеленый Бор: Нашли Поляны, устроили там Привалово. Расстелили Кожухово, подняли за Здравницу по Кубинке, заглотили по Кускову и, когда в Очаково у них установилось Косино, началось меж ними Балакирево в Темпах.
- Дорохова ты моя, - едва сдерживая Храпуново с Хлюпиным, забивая ей
Баковку, говорил Дмитров, - Барвиха Лесная: А сам делал ей легкое Щапово да Поглажово и затевал Починки в поисках Тайнинской.
Она с удовольствием слушала это Мураново и не пыталась делать ему
Струнино за столь Крутое Шаликово. Еще немного, и между ними наступил бы Теплый Стан и Люблино, но тут у Дмитрова началась Шатура фигуры и Выхино мозгов. Вместо Черноголовки он вдруг назвал ее Валентиновкой.
Черноголовка взвилась так, словно лежала на Электроуглях.
- Как ты смел спутать меня с Бескудниково?! - взвизгнула она. - Оставь в покое мое Лефортово! И убери Ручилово из-под Подольска!..
Дмиторов силился вспомнить имя Черноголовки, но не Можайск, ибо в
Головино у него в этот момент было сплошное Туманово. И никакой Надежды на Воскресенск, так как перед глазами плясал Троицк:
- И-И-Ивантеевка ты моя, - ни с того ни с сего вдруг сквозь Икшу сорвалось у него с Устиновки.
- Ка-ак?! - крикнула, Ледова глядя на него, Черноголовка. - Ты и с
этой Кервой знаком?! Да мне и слушать о ней Протвино. Она ведь такое
Коровино, у которого что ни Ногинск - то Коломна! Да у нее не рот, а Ямуга, не нос, а Крюково, не глаза, а Омутищи с Волченками. А руки - не руки, а Суходрев с Толстопальцевым! Да у нее Губино вечно Мокрое, не рожа, а Кривандино, в каждом глазу по Хотькову и постоянно Чухлинка под Капотней. Да она по три раза в году лечится от Вереи! Знаю я эту Кимру! Она троим Корешовым по Рогачеву наставла! На ней Кресты ставить негде!..
- Да замолчи ты, Старая Ситня! - воскликнул Дмитров, которому надоело
такое Поливаново, - не дери Хорлово!
После этих его слов из уст Черноголовки пошло такое Костерово и Раздоры, что Дмитров не знал в каком месте Ховрино и где искать Спас-угол в этом Переделкино.
- Ах ты Тушино, ах ты Кабаново! - распалялась Черноголовка. - Ах ты Лось, в Бабушкин тебя и в Дедовск до Костино. Да я тебе за такое Мелихово сейчас Чуприяново с Бородиным выдеру, из Зубово сотворю Решетниково, а из Роженки - Квашенки! Распалясь, она схватила Дубну да комлевым его в Лобню, да в Челюскинскую, да по Горобову, да по Черепкову. В голове у него от такой Колокши стал Звенигород, в глазах то Чернево, то Истра, а во рту - сплошная Щербинка. Ничего бедному не осталось делать, как дать Драчево в Овражки.
Молодцово! Если в Бакшеево у вас не Мякинино, то никогда не путайте имен своих Матренино. Не то может выйти такая же Опалиха и Ожигово, как у Дмитрова в этой истории, на которой я ставлю Тучково.

Павел Хомицкий, еженедельник "Подмосковье".